Основания и условия договорной ответственности

Договорное право / Ответственность за нарушение договорного обязательства / Основания и условия договорной ответственности

Страница 41

С этой позицией категорически не соглашается Н.С. Малеин, который считает, что возложение на должника ответственности за третьих лиц – «это возложение обязанности без вины, ибо о вине невозможно говорить иначе как о собственной вине, не впадая в противоречие с самим понятием вины». Однако, давая в общем-то правильную оценку природе отношений, складывающихся при применении к должнику ответственности за действия третьих лиц, Н.С. Малеин призывает вовсе отказаться от такой «безвиновной» ответственности, а вопрос компенсации материального ущерба при невиновном неисполнении обязательства решать на основе «распределения случайных убытков» за счет их локализации на стороне должника либо кредитора либо «за счет народного хозяйства в целом или специальных фондов (метод страхования)».

М.М. Агарков, напротив, упрекал противников принципа вины, которые «закрывают глаза на то, что ответственность должника за чужую вину есть все же ответственность за вину, хоть и не за вину самого должника». Эту позицию в категорической форме поддерживает и О.С. Иоффе, который утверждает, что «ответственность за чужую вину не только не отступает от принципа ответственности за вину, а, наоборот, единственно способна обеспечить доведение юридических санкций до непосредственного виновника нарушения. При взыскании возмещения с невиновного должника или кредитора нет собственно ответственности, а используется лишь юридико – технический прием, побуждающий того участника обязательства, который единственно на это управомочен, переложить возмещение уже в порядке подлинной ответственности на действительного виновника убытков».

Кстати сказать, дореволюционные российские цивилисты также считали, что в подобных ситуациях должник отвечает за вину третьих лиц. В материалах Редакционной комиссии по составлению проекта Гражданского Уложения по этому поводу имеется следующее замечание: «Указывать в ст. 1653 (где помещена норма об ответственности должника за действия третьих лиц. – Примеч. авторов), что должник отвечает не за все вообще действия, а лишь за вину исполнителей его поручения, является излишним, ибо очевидно, что ст. 1653 не имеет целью в данном случае изменять общие условия ответственности в случае неисполнения обязательства».

Позволим себе, однако, не согласиться с позицией авторов, рассматривающих ответственность должника за неисполнение обязательства, возложенного им на третьих лиц, в качестве ответственности за чужую вину. На наш взгляд, правоведам советского периода, отстаивающим концепцию ответственности должника за чужую вину, было свойственно стремление во что бы то ни стало довести цепочку ответственности до непосредственного виновника – третьего лица, на которого было возложено исполнение обязательства, при этом вовсе не принимались во внимание интересы кредитора. Напротив, российские дореволюционные цивилисты именно права и интересы кредитора (верителя) ставили во главу угла. «Между верителем и таким посторонним лицом (на которое возложено исполнение обязательства. – Примеч. авторов) никакого отношения не существует, лицо это, не будучи обязано к чему-либо по отношению к верителю, как и всякое другое постороннее лицо, не может, строго говоря, нарушить права его по тому обязательству. С другой стороны, верителю нет дела до того, предполагает ли должник исполнить обязательство лично или употребить для того посторонних исполнителей, следовательно, и права верителя не могут быть поставлены в зависимость от принятия должником того или другого порядка исполнения».